|
ЛЮБЯЩИЙ ОТЕЦ.
Пальцы до крови впиваются в ладони. Челюсти сжимаются так, что трещат зубы. Пытаюсь закрыть глаза, чтобы не видеть того, что творится внизу. Но они сами открываются. Из горла рвется один звук - вой.
- Нет, не на-а-а-до, - стонет Оля, и я руками сжимаю лицо. Хочется выколоть себе глаза и проколоть барабанные перепонки. - Помогите!!!
Ей никто не может помочь, даже я.
На моих глазах трое подонков насилуют мою дочь. Насилуют живую дочь на глазах ее мертвого отца. Я смотрю на это с...небес?.. можно, конечно, и так назвать эти места, и вою от бессилия.
Темная подворотня, три зверя и моя несчастная девочка.
- Господи! - молю я, - дай мне всего один шанс, одну минуту. Господи!
- Не дело мертвым вмешиваться в дела живых! - гремит отовсюду голос Бога.
- Господи! Я обреку себя на вечные муки, но спасу дочь!
- Ты сделал выбор. Пять минут.
Я врываюсь в подворотню, чувствуя силу своего давно потерянного и оттого забытого тела.
- Убью! - рычу я и бью ближайшего ко мне осколком кирпича в висок. Слышу сладостный хруст. За ним - высокий женский визг. Что ж ты раньше так не кричала, дочка?
Второго бью тем же кирпичом в глаз. В лицо летят брызги крови в перемешку с глазной жидкостью.
Последний подонок садиться и закрывает голову руками.
А моя бедная Оля, еле прикрытая разорванной одеждой, стоит перед ним. В глазах страх и решимость одновременно.
- Не подходи! - кричит она. - Не подходи! Убийца!
Что же это...
- Дочка...
- Помогите!!!
Конечно, она меня не помнит. Когда я умер, ей было всего восемь лет.
- Андрей, Андрюшенька, - она склоняется над парнем с выбитой глазнице и плачет. Он еще шевелится.
Поворачиваюсь и выхожу из подворотни. Пять минут проходят очень быстро.
Снизу наблюдаю за всем, что происходит потом.
- Ты отстал от жизни, - говорит Дьявол. Грохочет его хохот. - Ты оказался глуп и потерял райскую жизнь из-за какой то девчонки.
Я смотрю на стройные голые ноги и черный треугольник между ними под короткой юбочкой.
- Минута, - говорю я, - мне нужна всего одна минута. Этого мне достаточно.
- Тариф ты знаешь.
Я знаю. Душа.
Она сидит в белом стирильном кабинете. И вздрагивает, увидев рядом меня. Пытается кричать, но горло сжимает моя рука.
- Ты просто глупая девочка, - шепчу я ей на ухо. - Тебя надо воспитывать.
И это теперь буду делать я. Чтобы никто больше не терял из-за тебя рай и не душу.
Глаза широко открыты, руки летают вверх-вниз. Но мучается она недолго: девичья гортань хрупкая и быстро ломается. Минуты мне вполне хватает.
|
