Встреча

Согрет заботой провиденья, безумно весел он и смел,
В мои ночные сно-Виденья войти однажды он посмел.
И разум принял его святость и образ, полный шутовства,
- Поту-сторонняя неясность на этой грани существа.

Несущий руну чародея, под стягом пепельного сна,
Питаясь силой скоробея, он пел, как жизнь его красна.
Мне странно было и смешливо: так маг ты или просто врун?
Ты видел Зло? Большое диво...И песнь его текла от струн...

Аккорды рунной колыбельной его сказанье мне несли,
И муки святости предельной во мне снегами проросли.
Снега, что таяли на пепле сгоревших праведных основ,
Питали корни, корни крепли и креп несломленный остов.

Смогу ли помнить песню эту, когда, представ перед Творцом,
Пойду над "гранью", по завету твоих надежд, святым борцом.

Неумолимость божьей кары и длань над каждым волшебством...
Рождает дивнейшие чары... чтоб их творить, ни божеством,
Не ангелом и не монахом не нужно быть, а лишь понять:
Земля сквозит могильным страхом, а маг его не должен знать.

Сознанье бьётся о каменья, когда последний пробит час,
И боль течёт эфирным пеньем по рунам жизненных террас...