Поэт и принцесса (сказка)

Он был вечным странником. Широкополая шляпа с обвисшими краями, хранившая память о своей былой форме с той же тщательностью, с какой трясется древний старик над воспоминаниями о первой любви. Побитый молью дорожный плащ, обтрепанный и посеревший от пыли множества пройденных дорог. Из под волнистой кромки шляпы, из тени, которую не смел разрушить солнечный луч ни одного из посещенных странником миров, на всякого встречного смотрел настороженный взгляд серых глаз. У кота, важно восседающего на покрытом плащом плече, глаза были голубые… А крылья? Конечно же, черные! Не один кот не набрался бы храбрости даже близко подойти к облюбованному им в качестве насеста человеку, если его крылья – не черны как вороново крыло. Кот тоже, как плащ и шляпа, возрастом мог сравниться лишь со своим хозяином. Но в отличие от шляпы и плаща, хозяин и кот шли сквозь годы нетронутые прикосновением времени. Их старость исчерпывала себя мудростью, глубокомысленным взглядом на жизнь, да на этом она, пожалуй, и заканчивалась. Страннику на вид трудно дать больше двадцати пяти, а коту… Об этом лучше спросить у его родичей.

Пройдя первую сотню врат, странник повстречался с принцем, потерявшим свое королевство и утратившим ясность ума. Принц когда-то писал музыку, в далеком детстве трех тысячелетней жизни. Делал он это скорее от скуки, так же как и: охотился, рисовал, сочинял произведения эпистолярного жанра, плотничал и выделывал шкуры страшных зверей, добытые в смежных измерениях. Он верил в двенадцатимерность вселенной, мстил своим врагам и был счастлив. Странник вернул ему утраченную веру в способность любить и ушел прочь. За два мира до этого, он стал поэтом, отчаявшись выразить в обыденных фразах огонь, сжигавший его разум и сердце целым сонмом непохожих друг на друга чувств. На память принцу он оставил свою поэму и прошел через врата, навсегда расставшись с другом, которому еще предстояло восстановить свой семейный союз и заново отстроить разрушенную страну.

Годы, дороги, миры – все, что делало странника - странником длилось вечность, сменяя самое себя и чередой событий сплетая ткань полотна жизни. Жизнь поэта напоминала лоскутное одеяло: черная полоса, белая полоса, треугольный лоскуток боли, золотой обрывок счастья, розовый туманный кусочек мечты… Кот ухмылялся в усы и слазил с плеча лишь, для того чтобы полакомиться молоком. По его мнению, странник мог и не увеличивать количества жизненных лоскутков, а просто обитать в одном мире и сочинять свои пылкие строфы, глядя на одно и тоже небо. Но поэт жил видением чужих лиц и чужих звезд. Иначе он не мог.
И в одном из бесконечных миров он встретил самую настоящую Принцессу.

Она, конечно, даже не догадывалась о своем благородном происхождении. Да и не было у нее времени на подобные глупые размышления. Принцесса вставала рано утром, умывалась, завтракала и половину дня стояла за прилавком фруктового киоска. Потом она забегала домой, переодевалась в современную красивую одежду и четыре восхитительных часа проводила в Институте. Там она могла не вспоминать о том, что надо самой зарабатывать себе на жизнь и общалась на равных с будущими сливками общества. Можно, если подходить к этому делу с пристрастием, допустить, что отнюдь не все Благополучные Студентки – дочери финансовых воротил с Золотой улицы, но принцесса старалась держаться от таких мыслей подальше. После лекции она вновь возвращалась домой, переодевалась в застиранный халат и мыла полы в шести подъездах своего многоквартирного дома. Ночью же, перед сном, она на два часа заглядывала в волшебную страну, через окошко своего старенького монитора.

Крылатый кот, всегда сопровождавший странника, одним ненастным вечером простудился. Странствующий поэт отпаивал кота малиновым вареньем с молоком, подаренным доброй женщиной из оставшейся позади деревни, но кот все-таки чихнул, и как раз в тот момент, когда они пересекали очередные врата из мира в мир. Простой чих редко приводит к смертельным катастрофам, но странник все же выйдя из врат, обнаружил себя в довольно необычном мире. Все вокруг только и делали, что разговаривали. У них не было ни формы, ни голоса, но они общались, весьма довольные самим фактом состоявшегося разговора. Не стоит и говорить о том, что поэт следил за течением разговора в течение нескольких недель, прежде чем сказал свое первое слово.

День шел за днем, к присутствию странника все привыкли, а, к счастью редких, реплик кота – старались не замечать. Получив свободу слова кот, порой наглел и, встряв в особенно бурные перепалки, начинал шипеть, плеваться и расправлять свои мохнатые перепончатые крылья. Странник, зная, что кот все равно не взлетит, все же гладил его по голове, почесывал за ушком и успокаивал.

И не было бы истории, если бы Принцесса не решилась заговорить со Странником. Через полчаса они перешли на частный разговор, невидимый и неслышимый прочими беседующими. Поэт почувствовал сердцем, что разговаривает с самой настоящей принцессой. Как человек честный и прямолинейный, он тут же признался Принцессе в своих чувствах.

Она рассмеялась.

Он написал в ее честь сонет.

Она влюбилась.

Кот, раздраженно фыркнув, спрыгнул с плеча странника и, промурлыкав что-то вроде: «неизвестно с кем, не известно где, ай-ай-ай», ушел ругаться со своим заклятым врагом. Враг, хоть и бесплотный, осмелился сомневаться в крылатости кота, за что и должен был поплатиться.

Странствующий поэт, послав к чертям свой жизненный опыт и вековую мудрость, одним ничем не примечательным днем, решил покинуть волшебную страну и встретиться с Принцессой. Он хотел увидеть ее прекрасное, напоенное божественной красотой лицо и фигуру, достойную кисти принца живущего в двенадцатимерном мире. Она была богиней. Странник ни разу не встречал богинь, и тем более ни одна из них его не любила.

Отшатнувшись от монитора, Принцесса с ужасом и восторгом наблюдала, как светящееся облачко отделилось от экрана, проплыло в центр маленькой комнатки и оформилось в фигуру высокого человек с котом на плече. Когда последние атомы заняли свое законное место на полях широкополой шляпы, странник открыл глаза, сияющие от наполнявшей его сердце любви. Взор его достиг стоявшей возле компьютера Принцессы. Кот зашипел, выгнув спину дугой и, прядая высокоподнятыми черными крыльями, попытался взлететь.

Странник моргнул, проясняя свои мысли, понимающе кивнул и, плавно развернувшись, вышел из комнаты. Через несколько секунд хлопнула входная дверь – он отправился искать очередные врата в очередной иной мир, так и не изведав любви богини.

Руки принцессы дрожали… Странник… Он был именно таким, каким рисовало его ее воображение. Он был ее мечтой, внезапно воплощенной в реальность. И он ушел.

Она могла, конечно, пойти в прихожую <skipped – по идейным соображениям, и дабы никого не оскорблять>. Но она продолжала обманывать себя, как до этого – поэта, поверившего ей. Рыданья и ненависть, злость, обида – все это рвалось из ее груди, и она всю ночь плакала, насквозь промочив подаренную мамой подушку. Утром, умывшись, позавтракав, она переоделась в белый халат. Половину дня она стояла за прилавком….