Фанфик на сериал "Горец". И увидел я всадника - Страница 6

и не было. У каждого был свой гарем. Но у бессмертных не может быть детей.
Так вот. Боялся ли я, что он заберёт Кассандру? Да, безумно не хотел её отдавать. Почему? Жалость, Маклауд, и понимание, смутное, но уже понимание, ситуации, которую задолго предвидела Эни.
Кронос достаточно бесцеремонно схватил Эни за руку и кинул её на моё ложе, а сам вытащил Кассандру из шатра. Та, конечно, сопротивлялась и кричала на весь лагерь, разжигая в Кроносе опасную страсть.
Ночь в пустыне наступает быстро. Мы сидели в моей палатке, как в подводной лодке, когда над тобой эсминец. Ни звука не проронили. Не смотрели друг на друга. Вслушивались в ночную тишь.
И вдруг лагерь огласился позорными мужскими криками. Криками Кроноса. Взглянул на Эни. Она была бледна, почти прозрачна, выдержала мой взгляд и закрыла глаза.
Тут я увидел Кассандру, убегающую из лагеря. И, как ты знаешь, не стал её преследовать.
– Она скрылась? – вдруг произнесла она. Я вздрогнул. Таким её голос никогда не был. Тяжёлым, уставшим, глубоким и до черноты багрянным.
Оглянулся на неё. Маклауд, я бы её не узнал. Никогда прежде и никогда после она так не выглядела. На моём ложе сидела… старуха, понимаешь? Уставшая, обессиленная, выцветшая.
– Да, – коротко ответил я.
– Хорошо.
Она помолчала, о чём-то думая, потом посмотрела на меня долго напряжённо, вдохнула и – решилась.
– Хорошо, – уже другим тоном, повторила она, словно оживая. Её тело снова становилось сильным, а взгляд живым, но всё ещё напряжённым, тугим, как натянутая тетива. – Иди к Кроносу, проверь, как он. Не просто иди, прибеги. Будь с ним, пока рана не затянется. А потом пошути, обязательно, пошути. Что, мол, прятал от этой бестии все острое, боялся, она ротозейка, порежется. Видать, дура, промахнулась. В себя целилась. Ей умирать нравится…. Ну, или как вы шутите? А потом пообещай что-то… Меня. Да… Иначе он выжжет всё до широких гор… Пообещай, что разделишь меня с ним, прямо в его шатре… Это должно ему понравиться. Иди!.. Митос, нет, подожди…
Она подошла ко мне, как пробиралась по морскому дну. Быстро стянула с меня нагрудные латы, наручи, рубаху. С силой оцарапала плечо. Размазала по щеке синюю глину, что лежала ровным мазком на правой стороне лица.
– Скажи ему, что шёл так долго, так как от меня не оторваться. Что я – огонь, и ещё та… Ну, обзови, погрубее. Но обязательно, обязательно скажи, что меня бросил и пришёл к нему. Что не успел мной овладеть. И не откажешься от его царского подарка. Понял? Всё, иди.
Я слышал, как она просто упала там, за полой палатки, прямо у входа. Совсем обессилила.
Что тут сказать, Маклауд? Я пришёл к Кроносу и всё сказал, как она говорила. И, да, не смотри, на меня так, ты правильно догадываешься. Эни, как всегда, была права. И, как всегда, это сработало.

3

– Будешь ещё пива? Дункан?
– Нет, спасибо.
– А я, пожалуй, выпью ещё. Боюсь себе представить, каким я теперь предстаю в твоих глазах. Но рассказываю тебе всю историю, начистоту, чтобы ты представлял себя абсолютно всю картину тех событий. И понял, кто я. Кто Эни, которую ты знаешь, как образец чистой добродетели. Впрочем, с моей точки зрения, она ею является. Тем более, Эни дала своё согласие, чтобы я тебе это всё рассказал.
– Когда она успела? Вы только увиделись, а сейчас она с Амандой гоняются за призраками прошлого…
– Маклауд, эй не надо мне ничего говорить, я её и без того прекрасно понимаю. Она не против, это точно. Итак, на чём я остановился? Ах, да…

После той ночи Кронос, весьма довольный собой и своей покорной, невероятно страстной, рабыней уступил Энегрейс мне на несколько дней.
И вот мы вместе вернулись в мой шатёр, шагом, который должен была выражать усталость после бурной ночи. Зашли и, не сговариваясь, сели прямо на нижний полог. Друг напротив друга, на небольшом расстоянии. Она взглянула на меня, а потом закрыла лицо руками. Нет, она не плакала, не всхлипывала, не дёргала плечами. Просто так сидела, напряжённая, каменная.
А я смотрел на неё и готов был выколоть себе глаза, так мерзко… смрадно… холодно было на душе. Если до этой ночи у меня были какие-то иллюзии, какую роль я играю, теперь их не осталось. Я чувствовал себя деревянным человечком, в которого по не усмотрению вдохнули живую душу. Я физически ощущал себя в клетке. А ещё я понял… «Я – воин», «Я – Смерть», «Я – мужчина» – на самом деле лишь маски. А на деле – я подлец, трус и негодяй.
Вот сидит передо мной женщина, сотканная из самой лёгкой ткани бытия. И я позволяю ей расплачиваться за мои грехи, за мои ошибки. Да, гори оно всё!..
Да, Маклауд, я поднялся, стиснул в руке рукоять, в один шаг оказался у порога…
– Сядь, Митос, – её