Метка Мортимера

Дни, проведенные в пустыне, похожи один на другой. Ты скачешь, пыль клубом вьется за твоей лошадью, и в пересохшей глотке как в засохшем колодце, даже песок скрипит на зубах. Неважно, сколько раз ты пересекал Великую Сушь, ты всегда открываешь для себя что-то новое, доселе неизведанное. И нет большой разницы: будет это «новое» смертью твоего ближайшего друга, или же это будет подозрительный койот, перебежавший дорогу под самым носом у твоего жеребца.

Натянув поводья, Курт Магуаер прикрикнул на своего чалого, который как-то совсем незаметно отстал от двух других лошадей и их наездников. Чалый был из той породы хитрозадых коняг, которые так и норовили перейти с галопа в легкий аллюр. Чертовски паршивая лошадь, место которой – в котелке с картошкой!

- Хэйа, хэйа, сатанинское отродье! – Курт привстал в стременах и крикнул одному из своих напарников, тому, чья голова была окружена облаком рыжих волос:

- Саншайн, сколько мы уже прошли?

- Почти на месте, мистер Магуаер! – рыжий попридержал своего жеребца и поравнялся с Куртом и его чалым. – Мерзкая коняга, мистер Магуаер. На ней бы навоз возить с конюшен.
Они проскакали около полумили, прежде чем Курт ответил. Это обычное дело для пустыни, когда надо тщательно обдумать свой ответ, прежде чем произнести хоть слово. Здесь нет шерифа, нет полицейского – только койоты и стервятники вместо суда присяжных.

- Да, - сказал Курт и, расстегнув один из множества потайных кармашков своего жилета, вытащил плитку жевательного табака. – Паршивая коняга, детка. Тут ты прав. Если бы не моя Берта, я бы его сразу пристрелил.

- Берта? Дочка старого Слайера?

- Точно. Ранчо неподалеку от Перевала Черной Совы…

- Бывал я там… Поговаривают, мистер Слайер когда-то начинал конокрадом…

Третий их компаньон, молчаливый Кларк Злая Собака, заставил свою Вендетту сбавить ход, и присоединился к разговору:

- Все ранчмены к западу от Юккоры с этого начинали, - сказал он, глядя вперед и, как будто обращаясь к самому себе.

Магуаер угрюмо кивнул. Откусив треть плитки табака, он с задумчивым видом принялся жевать горькую массу. Разговор как-то сам по себе умер, когда в него вмешался Злая Собака. Саншайн сосредоточился на дороге, стараясь не обращать внимания на неуловимые взгляды Собаки, которые тот бросал в его сторону. Было в этом индейце что-то неприятное… Может быть его манера одеваться? Он всегда щеголял в испанских костюмчиках, да еще и при дуэльной шпаге – это чертовски странно выглядело сейчас в эпоху, когда все споры решались при посредничестве «шестизарядного».

На самой кромке горизонта выделился на красно-коричневом фоне пустыни одиноко стоящий каменный столб. Метка Мортимера. Одна из самых существенных примет в этой безлюдной местности. Здесь понятие дороги приобретало весьма относительный характер. Бывалые пустынники обычно отвечали на вопрос «а как мне попасть на ранчо такое-то?» следующим образом: «Поедешь прямо, через три дня свернешь направо около Расщелины Мертвого Опоссума, а потом снова прямо до самой Скалы Мертвеца, возле которой и расположено ранчо такое-то!»

Так как солнце уже клонилось на закат, а время – не торопило, то Магуаер решил встать лагерем возле Метки. «Лучше один раз хорошо отдохнуть, чем в течение всего пути ощущать боль в отбитой заднице» - сказал Курт и Саншайн с ним согласился. Злая Собака скорчил недовольную гримасу, но промолчал. Кларк хранил молчание до тех пор, пока сухие кактусы не запылали низким чадящим пламенем, а Саншайн не вытащил свои котелки и пакетики с приправами.

- Сеньоры, - начал Злая Собака, - мне кажется, что мы выбрали не самое подходящее место для ночлега…

Курт сделал вид, как будто ничего не услышал. Впрочем, действительно может, это был всего лишь вечерний ветерок причудливым образом сложивший свои тихие напевы в подобие человеческого голоса.

- Здесь вон кострищ сколько! – воскликнул Саншайн. – И чего это нам вдруг здесь не следует ночевать?

Злая Собака по-волчьи усмехнулся, показав белые, чуть заостренные зубы – все-таки его предки могли быть родом из Южной Америки. Он сделал рукой неопределенный жест.

- Может быть, стоит прислушаться к словам того, кто говорит на одном языке с природой? – сказал он.

- Довольно! – резко ответил Магуаер. Когда Злая Собака обернулся к нему, он увидел, что рука ковбоя лежит на рукояти пистолета. «Кольт Ауто Пистол М 1900» – с ним лучше не шути, детка. Мозолистые пальцы нервно играют с кожей кобуры – скверный знак, индеец успел неплохо изучить привычки этих суровых обитателей пустыни. Демонстративно неспешными движениями он снял свою накидку и повесил ее на скальный выступ. Потом сел рядом, прижавшись спиной к нагретой за день поверхности Метки Мортимера.
Вернувшийся к своим прямым обязанностям Саншайн проследил направление взгляда Злой Собаки. Тот смотрел на Курта, но не прямо в открытую, а лишь изредка «стрелял» в его сторону глазами, так же, как