Полукровка. Глава 3 - Страница 2

других. Это существо, которое сейчас находилось в моей спальне, не было ни тем, ни другим. Я пыталась прощупать его ауру, но ничего не почувствовала, как бывало всегда рядом с людьми. Он был никем… просто человеком.

Но я никогда не слышала о людях, которые не носили Клейма. Клеймо было необходимо, что бы определить их принадлежность. Человек не мог существовать просто так, сам по себе. Это было просто смешно, иначе он никогда не дожил бы до таких лет. Интересно, сколько ему? Около тридцати? Невозможно. Невероятно. Как он сумел выжить? Чем питался? Как защищался? Я ощутила, что мой привычный мир просто рушится вокруг меня, ведь сама возможность существования человека, который был НИЧЕЙ, подрывала основы мироздания. Люди глупы, слабы и ничтожны, они не могли бы выжить в мире, населенном магами и волками, если бы те не заботились о них. Мы кормили и одевали их, мы защищали их от опасностей. Они служили нам, потому что это было их предназначением, их единственной возможностью выжить. Волки тоже держали своих людей, но в этом случае это походило скорее на разведение скота, чем на что-либо еще. Ежегодная Большая Волчья Охота в значительной степени подрывала людскую популяцию, поэтому волки иногда производили набеги на людские поселения, которые были под защитой магов. Это, в общем-то, и являлось главной причиной войн, которые велись веками между магами и волками. Только в последние годы установился относительный мир, в основном потому, что к власти у волков стали все чаще приходить лидеры, подобные Бродаку, претендующие на наличие некоторого интеллекта, и гордящиеся умением обуздывать свою звериную сущность. Такие вожаки обычно говорили о необходимости вести цивилизованный образ жизни. Конечно, это было лишь трепом, на самом деле волки давно были озабочены проблемой сокращения своей расы, и вечные войны с магами не способствовали ее разрешению. Но это был не голос разума, как уверял Бродак, а все тот же примитивный звериный инстинкт выживания.  Как бы то ни было, маги тоже не стремились уменьшать свою численность, поэтому охотно шли на мировую, в том случае, если волки вели себя прилично. В основном, мир помогало хранить то, что и волки, и маги старались не селиться в непосредственной близости друг от друга. Но если по соседству проживали два сильных сообщества, как было в нашем случае, достаточно было одной искры, что бы разгорелось пламя. И, кажется, эта искра сейчас лежала без сознания на полу у меня в спальне. А я, сердобольная душа, нежно обтирала ее влажным полотенцем.

– Себастьян, – вдруг сказал он. Я вздрогнула от звука его слабого голоса и уставилась на него. Он снова открыл свои невозможные глаза и посмотрел на меня, пытаясь улыбнуться потрескавшимися губами.

– Что? – я была так изумлена, что даже не подумала о том, насколько неподобающим магу образом я держусь с этим человеком. Я вообще не была готова к тому, что он так быстро придет в себя. Когда он был без сознания, я могла продолжать ухаживать за ним, обмывать его раны,  и все такое. Я знала, что это недостойно мага, но пока меня никто не видел, мне не приходилось себя стыдиться. А теперь он смотрит на меня и думает, что я…. Стоп! Он думает?! Я снова почувствовала себя так, словно земля внезапно ушла из-под ног. Мне что, действительно только что показалось, что мне есть дело до того, что какой-то там человек думает обо мне? Меня взволновало мнение обо мне человека? О, боже мой.

Я прикоснулась к своему лбу, убедиться, что он не горит, той рукой, которая не касалась Себастьяна. Себастьяна??? Тут до меня запоздало дошло, и я снова едва не свалилась от шока. Невероятно! Это его имя, черт его возьми! Я… я не была до этого момента совершенно уверена в том, что у людей есть имена. То есть, не то, что бы я много об этом думала, есть у них имена, или нет. Но только сейчас, через минуту после того, как он назвал себя, я вдруг поняла, как я на самом деле влипла. Я не просто узнала, что у него есть имя, я ведь мысленно сопоставила человека, лежащего на полу, с этим именем и приняла его. А значит, он уже не просто низшее существо, которое не стоило даже моей жалости. Он стал для меня Себастьяном, обрел в моих глазах индивидуальность, и… я готова была убить его за это.

Да как он посмел? Он обманул меня, ведь я не просила называть свое имя. Он застал меня врасплох! Я находилась в совершенно разболтанном состоянии, у меня был тяжелый день, в конце концов.

Ни один человек не смеет так вести себя с магом! Я не позволю! Я поставлю его на место!

Все презрение, на которое я