Полукровка. Глава 3 - Страница 3

только способна, падет на его голову.

Мое моральное превосходство просто уничтожит его.

Я открыла рот и произнесла:

– Дастана.

Потом я еще долго сидела, открывая и закрывая рот, как рыба, вытащенная на берег, в ужасе от самой себя. Слава богу, он этого не видел, потому что от слабости снова потерял сознание. Мы сейчас сидели на полу в почти одинаковых позах, бессильно привалившись к основанию кровати, и если бы мне не было так паршиво, мне было бы смешно.

Я снова и снова прокручивала в голове события сегодняшнего вечера, пытаясь понять, где же, в какой момент я совершила роковую ошибку. А может, от меня ничего и не зависело, и все было предначертано мне судьбой.

Завтра мне придется сполна заплатить за свою глупость, я чувствовала это. Слова, которые Бродак произнес, прежде чем уйти, с ясностью всплыли в моей памяти. Ему нужен был Себастьян… в смысле, этот человек, и волк был явно не из тех, кто бросает дело на полпути. Значит, мне снова предстоит честь принимать моего дорогого гостя. И все говорило о том, что в его следующий визит ни моей двери, ни мне не удастся отделаться легким испугом.

А еще был отец, оскорбленный и рассерженный моим глупым поведением, которому, как ни странно, тоже нужен был Себастьян. Интересно, зачем? У меня было смутное чувство, что мне не понравится ответ на этот вопрос. То есть.… Еще несколько минут назад мне было бы на это абсолютно наплевать, что бы там отец ни собирался сотворить с этим человеком. Но теперь, когда он стал для меня Себастьяном, я вдруг ощутила, что не хотела бы стать причиной его смерти.  Конечно, мой отец не живодер, и едва ли он стал бы гоняться за беспомощным человеком, просто, что бы убить его, но все-таки…. Мне не понравилась такая одержимость, которую я прочла во взгляде отца, когда он собирался обыскать мой дом. И еще я не люблю, когда от меня что-то скрывают.

Кстати, о тайнах. Я перевела взгляд на Себастьяна. Он слабо пошевелился, давая мне надежду, что скоро я смогу удовлетворить свое любопытство и узнать, каким образом он умудрился дожить до своих лет, не имея на виске определяющего Клейма.

Он снова открыл глаза, взглянул на меня и поморщился. Его правая рука слабо дернулась, словно он пытался ее поднять, но не смог. Потом он переместил голову слегка влево, указывая глазами, на что мне следует обратить свое внимание. Я наклонилась, взяла руками ворот его грязного рубища и со всей силы рванула, обнажив  его левое плечо.

Я увидела бинты, если можно было так назвать заскорузлые грязные тряпки, которыми была обмотана его грудь и левое плечо. На них, сквозь слой грязи, видна была проступившая кровь, и я ужаснулась, представив, в каком, должно быть, состоянии находится его рана, перебинтованная таким варварским способом. Там наверняка должно было уже начаться заражение крови! Я сорвала с него остатки лохмотьев, которые он носил, и принялась за импровизированные бинты. Рана под ними действительно выглядела неважно. Я не удивилась, увидев, что это были четыре глубоких пореза, распоровших его грудь от левого плеча до правого бока. Грязь, запекшаяся кровь и клочья кожи мешали мне в полной мере оценить состояние ран, но даже беглый взгляд говорил, что дело плохо.

Интересно, каким образом оказалось так, что его рубаха не была порвана? Где мог раненый человек, спасаясь от Волчьей Охоты, во-первых, перевязать рану, и, во-вторых, найти рубаху? Ореол таинственности вокруг моего незваного гостя рос прямо таки на глазах.

Как могла, я промыла рану, стараясь не обращать внимания на подступающую к моему горлу тошноту, и на судороги боли, которые периодически проходили по телу спасаемого мной человека. Он держался отлично, принимая во внимание, насколько истощен он был, и какую боль я, должно быть, причиняла ему своими неловкими движениями.

Когда экзекуция подошла к концу, я смогла более внимательно посмотреть на него. Его тело действительно находилось в крайней степени истощения, но я не могла не заметить, что он обладал  широкой грудью и крепкими мускулами. У него было тонкое лицо с высоким лбом и выступающими скулами, прямым носом и твердым подбородком. Его кожа, очищенная от грязи и крови, была очень бледной, но гладкой. На самом деле, великолепный образец с хорошими генетическими данными. Он мог бы стать отличным производителем. Зачем волкам потребовалось использовать его в Охоте?

Становилось ясно, что если я хочу поскорее узнать его тайны, мне придется что-то предпринять. В таком состоянии Себастьян едва ли мог удовлетворить мое любопытство.

Я поднялась с колен и подошла к комоду. Там, в ворохе нижнего белья я хранила Исцеляющий талисман, подарок от отца на совершеннолетие. Так как у меня отсутствовали магические способности, и я не хотела всякий раз, как порежу палец, бежать к папочке за помощью, он просто нашпиговал обычное топазовое кольцо кучей целительных заклинаний. Оно могло излечивать раны, насморк, боль в горле, переломы и, как я сильно подозревала, зная моего отца, также несколько не вполне приличных заболеваний. В последнем случае это были лишь мои догадки, честно.

Я надеялась, что мой талисман поможет человеку. Правда, я давно не отдавала кольцо отцу для подзарядки, но болела я редко, поэтому, скорее всего, оно еще действовало.

Я подошла к Себастьяну и снова опустилась перед ним на колени. Коснувшись его лба, я отвела его волосы и приготовилась второй рукой приложить камень прямо туда, где, как говорили древние, располагался третий глаз. В точку энергии.

И который раз за сегодняшний вечер я недооценила того, с кем имела дело. Секунду назад он едва мог шевелиться, но когда моя рука с кольцом приблизилась к его лбу, я неожиданно почувствовала, как мое запястье с прямо-таки нечеловеческой силой схватили длинные худые пальцы. Я вскрикнула от неожиданности, попыталась вырваться, но он одним движением бросил себя на меня, опрокидывая навзничь и прижимая сверху своим телом, оказавшимся на удивление тяжелым. Мою руку с кольцом он так не отпустил, больно ударив ее об пол. Он навалился на меня всем своим весом, не давая пошевелиться, и я видела в миллиметре от себя его бледное исказившееся лицо с горящими бешеной яростью серыми глазами.

Я могла, наверное, побороться с ним, ведь он был совсем изможден. Но в тот момент я была слишком удивлена этим неожиданным нападением, и, по правде говоря, во мне говорил не страх за свою жизнь, не даже брезгливость от такого тесного контакта с ним, а любопытство. Я хотела понять, почему он так сделал, и поэтому не сделала ни малейшей попытки высвободиться.

– Никогда, слышишь, никогда! – Прошипел он мне в лицо с таким бешенством, что я испугалась за его душевное здоровье.

Я удивленно вскинула брови.

– Ты пыталась заклеймить меня, ведьма!

– Я пыталась вылечить тебя, неблагодарное чудовище, – чуть запыхавшись, выдохнула я. Все-таки, веса в нем оставалось достаточно, и он весь был на мне. – Это Исцеляющее кольцо, а не Клеймо, идиот!

Он перевел взгляд на наши руки, мою с кольцом и его, стискивающую мое запястье, и уставился на камень. Не знаю, могут ли люди определять, чем заряжен камень. Мне всегда казалось, что не могут. Но этот невообразимый человек, в дополнение ко всем другим своим странностям, кажется, мог. Как бы то ни было, его хватка ослабла, и он тяжело скатился с меня.

Или это мой голос показался ему очень убедительным?