|
I
У провалившейся могилы
Плита надгробная гласила:
«Любовь мне жизнь мою спасла,
А ненависть меня убила».
II
По городам скиталась Смерть
От голода томясь,
Через порог переступала
Она в глаза смеясь.
И от ее прикосновенья
Холодный бил озноб
И жертву мучили виденья
И загоняли в гроб.
Когда в наш город Смерть пришла,
Я дом свой подпалил,
Собрав пожитки и еду
Я прочь сбежать решил
Чтоб переждать, пока Чума
Насытиться сполна.
И что же это? Увидал
Я деву у окна.
Она прекрасна и бледна,
Как первый снег зимой.
Я пожалел ее тогда
Жизнь спас: забрал с собой.
Мы с ней уехали на юг,
Туда, где жизнь цвела.
Но заколдованным был круг:
Чума нас догнала!
Признался деве я в любви,
Чтоб перед смертью знать,
Согласна ли была б она
Моей женою стать?
Она взяла мою ладонь
И поднесла к щеке
И слезы резво потекли
Вдоль по моей руке
Тот горько-солоной поток
Являл собой ответ:
«Что никого на свете, знай
милее тебя нет!»
И боль ушла в тот светлый миг,
Казалось навсегда.
Болезнь прошла и нет Чумы
Мир улыбнулся мне тогда
И веселился долго люд:
Злодейка умерла!
Никто не знал, что в этот миг
Чума еще жила.
Мы обвенчались в храме с ней
Нас Бог благословил.
Но что-то вдруг произошло:
Померк огонь кадил.
Никто значенья не придал,
На ветер я грешил
Но тень сомненья закралась
Тихонько в глубь души.
III
Сменялись года времена,
И вот настал момент:
Она мне сына родила,
Предела счастью нет!
Мы жили счастливо втроем,
Сынишка наш подрос,
Но как-то вечером задал я ей вопрос.
Ты никогда не говорила,
Где ты жила,
Кем были твои братья, отец,
Кем мать была?
Она внезапно побледнела
Ее я не узнал
От страха кровь похолодела
Ах, что же я сказал?
Она поникла и вздохнула
И лишь произнесла:
- Ты должен был спросить об этом,
Я этого ждала.
Но поклянись, что прежде,
Чем я скажу тебе,
Меня ты не разлюбишь
И верен будешь мне.
Я клятву страшную ей дал,
Что до сырой земли
Ей буду верен я всегда
Не погубив любви.
- Но я боюсь тебе ответить,
Что скажешь ты?
На мне ужасное проклятье
Поверженной звезды.
Оно гласит: должна я
Тебе поведать все
Про снятие проклятья,
Про житие свое.
Со мною обвенчавшись,
Заклятие ты снял.
Ведь я была Чумою,
А ты меня обнял!
И мне в любви признавшись,
Не зная, кто я есть,
Разрушил злые чары,
С меня снял крест.
Я молча на нее смотрел,
Не в силах ей сказать
Безжалостный убийца –
Жена и сыну мать?!
Как только мысль такая
К душе моей пришла,
Она глаза закрыла,
Тот час все поняла.
Мою ладонь взяла она:
- Прости меня, родной!
Тебе желала я добра,
Но выпал жребий твой.
Любовь была лекарством
От страшного недуга
Спокойно жили все, пока
Любили мы друг друга
Я руку от нее отдернул,
Почувствовав озноб.
Она еще мила мне,
Но умереть я не готов!
- Проклятая убийца!
Свела меня с ума! –
Кричал я задыхаясь,
- Чума, чума, чума!
Она тот час же зарыдала,
Ведь знала: больше ей не жить
Злой дух разбужен в сердце,
Велит он всех убить…
IV
Чума накинула вуаль,
Из дома вышла вон
Густой за ней летел туман
Да колокольный звон.
И ночью темной все смешалось:
Дым, крики, звоны, голоса…
Кто жив остался, убегали
В далекие леса.
Вновь вопль людской летел над дымом:
Готовьте новые могилы,
Сжигайте старые дома:
К нам в город вновь пришла Чума!...
У провалившейся могилы
Плита надгробная гласила:
«Любовь мне жизнь мою спасла,
А ненависть меня убила»…
|
Они меня в могилу сведут... Либо бессмертным сделают, и даже слонопотамья доза никотина переработанная мною окажется бессильна изменить эту прибавку жизни от смеха...