Желчной патокой лилась с твоих губ грязная правда, никому не нужная, извращенная сотнями внушенных исподволь лживых полуправд, изнасилованная цензурой, изодранная крючьями пиар-технологий. Выхолощенная она пришла к тебе, чтобы быть заблеванной, втоптанной в чужие головы.
Звенел в пустоте голос, теряясь в шумном беззвучии. ***, еще одно ненужное мнение. Ни тебе, ни мне, ни им. Переполненные обесцененным смыслом речи. Ну, сколько можно срывать голос, облаивая их каменные монументы. Не треснет с этого серый бетон, не рассыплется рыжими хлопьями арматура. *** не будет, ты же понял?
А знаешь где лажа? В логике. Не надо искать смысла и целенаправленно ждать. Надо идти, действовать, быть в динамике. До *** тех, кто сидит в подвалах и подбивает других взять в руки винтовку. Критическая масса идиотов? Они не идиоты. Потому что они не ведутся на пустой треп. Собаки сбиваются в стаи только тогда, когда появляется кипящий яростной злобой вожак. Настоящий хищник. С винтовкой в зубах.
И, знаешь, это не я. И не ты. Такие в виртуальных прериях не бегают, не цапают за копыта мельхиоровые призраки отягощенных жиром чинуш. Нет. Здесь столько правды, сколько ты за всю жизнь не наговоришь. Это специальное место, в котором одна грязная правда топит другую. Через эту клоаку ты никогда ничего не изменишь. Детские игры. Я это понимаю и принимаю, а ты?
Нацисты, хиппи, панки – вся эта развеселая сетевая шушера, дерьмо из дерьма. Они же, ***, такие исключительно <i>в душе</i>. А кому на *** нужна их замусоренная инфо-матрица? Могут подтереть ей задницы своим виртуалам. ****… даже при таком раскладе многие шакалят и стесняются себя. Неужели не знаешь, что даже рядовой юзер может вычислить твой реал нейм – как ни шифруйся.
Самая-то главная фигня в том, что твое имя никому на *** не нужно за пределами сети. И вон тот крутой писатель – тоже никто, и вон та «культовая сетевая личность» – лишь дитя чьих-то скучных и одиноких вечеров. И пожизненные культовые личности и писатели – хоть и изданные на туалетной бумаге – так этим гордящиеся. Что от них останется? Обрывок газетной статьи на дне мутной лужи? Пустая обложка от книжки в углу сортира?
Я знаю. Они хотят сдохнуть все еще ощущая во рту привкус Собственной Значимости. На дне мозгов все равно копошатся мыслишки (разве что у некоторых они жирком заплывают извиваясь куда более вяло, но все еще живя). И при жизни! Скажите им: вы – никто. ***, что тут начнется. Какой спектр: от сетевого гая до пожизненно-конвентного ерничанья в жилетку коллеги по цеху. <i>***, мы же - значимые люди – куда более значительны чем вы. Мы почти вожаки стаи, наши винтовки почти стреляют, у нас есть почти яростный взгляд.</i>