*Пытаясь напугать других, я мог сам запросто в это поверить…

Базиль из трансформаторной.
(с) Фанг Илтмарский

Детская площадка делила на редкость маленький дворик с загадочным домиком, окрашенным по неведомо каким причинам в бежево-красные тона. Неудивительно, что это странное соседство подталкивало фантазию детворы в определенном довольно таки предсказуемом направлении.
Их было шестеро. Кирпичный пятиэтажный дом, буквой «г» охвативший дворик с двух сторон, заселили совсем недавно и большинство тех, для кого построили площадку еще путались в пеленках и мешали спать своим родителям. Так что эти самые шестеро были первым поколением дворовой детворы, и за каждым – свой собственный опыт, своя собственная среда и свой собственный удивительный и неповторимый Двор.

1
- Вон там живут черты, - Мишка указал на приоткрытую дверь подвала. – У них рогов нет, но они воняют, поэтому сразу ясно – настоящие черты.
Многозначительно постучав пальцем о висок, Жанна заметила:
- Совсем бум-бум. Они бичи. Такие же, как люди, только бездомные.
Качели поскрипывали, лето было жаркое и, кажется, смазку высушило. Длинная скамья, еще немного липкая от свежей краски – самое лучшее место на всей площадке. Скамейки уже кто-то пометил отпечатками грязных подошв, поэтому можно было сидеть или на качелях или на лесенке. Правда, девчонки на лесенке сидели только когда выходили в шортах.
- Они пьяно воняют, грязно ругаются и вообще – они черты, а не люди. Папа сказал – они недо… нечеловеки, - скучным голосом отозвался Илюха. Он сосредоточенно сплевывал, пытаясь попасть в копошащегося у подножия лестницы светляка. Ползающий вокруг свежего листка жук с той же самой сосредоточенностью обходил плевки и наворачивал круги вокруг пожухшего листка.
Жанна спрыгнула с качели, наступив на светляка, и решительно направилась к подвальной двери.
- Ну, пошли! Посмотрим! Раз вы такие умные, - она остановилась, не дойдя двух-трех шагов до двери. Из подвальной темноты, сквозь щель, пахнуло влажным воздухом и гнилью.
- Сама-то ты, конечно, не пойдешь… - Илюха перевел взгляд с раздавленного жука на веснушчатое лицо девчонки.
- Тут экспедицию надо делать, - вроде как поддержал его Мишка. – Черты могут загрызть, если мы без фонариков будем и без…
- Мыла? – ехидно добавила Жанна, она прекрасно знала, что ни в какой подвал никто не полезет. Скоро придут остальные ребята, привыкшие спать до обеда, и как всегда – трусиха Маринка будет хныкать, что в подвале пауки и крокодилы… - Сейчас пойдем. Или трусите?!
- Я трушу?! – завелся с пол-оборота Мишка. – Ничего я не трушу!
- Трусишь!
- Нет, не трушу! Сейчас, вот… Ладно, Илюха, пойдем и вправду глянем? Что она вечно рыпается на нас?
- Потому что трусы, - сказала Жанна. – Я бы и одна пошла, да вы мне не поверите все равно.
- Не хочу тащится туда, Миханик, - Илюха слез с лестницы, демонстративно обойдя впечатанного в пыль жука. Он вроде бы и не слушал Жанну. – Лучше подождем, пока все выйдут.
- Ну, конечно, ты же известный трус! - продолжала подначивать девчонка.
- За такое могу и по чайнику настучать, - заметил Илюха.
- Я тебе сама по чему хочешь настучу, трус, - Жанна сжала кулаки, может она шутила, а может и нет – кто ее знает?
Мишка с интересом следил за их перепалкой, уже совсем позабыв про свои порывы в сторону подвала. Всерьез-то он знал, что Жанка не станет драться. Она больше треплется и подначивает. Ну и Илья тоже не будет задираться, так только… для виду. В общем – цирк бесплатный.
От третьего подъезда, неслышно пройдя через ивовые кусты, подошел Тимохен. Вообще-то на самом деле его звали Тим, когда он это сказал, ему долго не верили, пока он не вынес свой дневник, где прям так и написано: Тим Ковалев. Дурацкое имя, какое-то не нашенское, поэтому Тимохен вроде как приклеилось к нему, потому что на Тимоху похоже. Его и в классе стали Тимохеном называть. Впрочем, он вроде не против был.
- Что тут у вас? Драться будете?
- Ну, если они когда-нибудь взаправду подерутся…
- Ага. Я тогда сразу на Илюху бутерброд с вареньем поставлю, а то ясное дело, девчонка не выиграет, тем более – конопатая, - авторитетно заявил Тимохен.
Мишка рассмеялся. Илья тоже успокоился, сел на край скамейки. Только Жанка продолжала стоять возле подвальной двери. Она сердито посмотрела на Тимохена.
- Я не конопатая.
- Ага. Ты пятнистая как леопарда… Вчера по телеку говорили, что все кто пятнистый – те потом в леопардов превратятся.
- Леопарды?
- Кошаки здоровенные, в Африке живут, - объяснил Тимохен.
Жанна села на бетонную ступеньку. Судя по всему, она собиралась держаться до последнего.
- Ну что, трусы? Пойдете или обзываться будете? А ты Тимохен – врешь все!
- Да я никогда не врал, - ухмыляясь заявил он.
- Мамой поклянись, - это был железный аргумент, последний шанс уличить изворотливого Тимохена во лжи.
- Ты что дура? – Тимохен постучал себя по лбу, потом по ивовому стволу. – Тут-тук – деревянный звук. Что там, что тут. Такими вещами не разбрасываются, я могу… - он осмотрелся по сторонам. – Могу Илюхиной футболкой поклясться!
- Э, э! Нечего мои вещи проклинать!
- Так ты же ему веришь, вот пусть и проклинает! – сказала Жанна. – Так и знала, что вы все трусы.
Она тяжко вздохнула и спустилась к двери.
- Придется одной идти…
Три пары глаз удивленно уставились на нее. Неужели и по всамделешному войдет в подвал?
Тонкие белые пальцы обхватили наваренную ручку, выкрашенную в один со всей дверью тон – грязно-коричневый под цвет ржавчины. Девочка обернулась, на ее губах застыла торжествующе-испуганная улыбка. Она потянула дверь на себя, высекая из петель тягучий и пронзительный звук.
Металлическая створка шла тяжело, но уверенно, Жанне даже не пришлось упираться ногами в стену и тянуть ручку на себя. Ей почему-то раньше всегда казалось, что придется тянуть ручку изо всех сил, упираясь ногами в стену, а она, может, и поддаваться-то не будет. А оказалось – не так уж и сложно, больше выдумывала.
- Не ходи… - от чего-то Тимохен в миг оробел. Никто еще не спускался в подвал, хотя и много разговоров об этом было, но всегда заканчивали на том, что «надо делать экспедицию».
- Да не пойдет она никуда, - неуверенно сказал Мишка.
Илья молча кивнул, непонятно с кем соглашаясь.
Полоса света на влажном подвальном полу ширилась. Жанна немного вспотела. Воздух шел жаркий и влажный, как в бане, а пахло – гнилыми фруктами. Или еще чем-то таким… противным. Девочка уже видела противоположную стену и черные трубы, вытянувшиеся вдоль нее. И где же здесь…
- Ты чего сюда лезешь!? – прокряхтело из темноты.
Первое и последнее что успела заметить визжащая Жанна – край мохнатого рукава и грязную, волосатую руку, попавшую в полосу света.
- Черты!!! – она пулей пронеслась через всю площадку, едва не сметя Илюху. Мальчишки продолжали таращиться на полуоткрытую подвальную дверь. Каждый напряженно выжидал, желая увидеть таинственного «черта» живущего в кромешной темноте и вовремя успеть смыться. Ведь поймает – загрызет!
- Лезет, лезет, - вдруг прошипел Мишка, ему показалось какое-то шевеление в темноте.
Готовые в любой момент бросится наутек, они наблюдали, как из подвальной пещеры выкарабкивается что-то косматое, большое и кажется даже – горбатое.
- Чего уставились, пострельцы? – поинтересовался грязный дед, закутанный в драную и много раз латанную шубу.
- Это не черт, обычный дед, - Тимохен отпустил илюхино плечо. Оказывается, он все это время держался за него, правда – непонятно зачем.
- У меня синяк будет, - поморщился Илюха. – Что, Миханик, Жанка-то – трусиха? Деда испугалась.
Старик, хитро прищурившись, рассматривал детей. Его лицо полностью скрылось в седой запутанной бороде, которая каким-то непонятным образом срослась с бровями и шевелюрой. Наружу выглядывали только блестящие глаза и синие губы. Непонятно отчего они были синие, но… может все же это необычный дед?
- Чего, пострельцы, уставились? – снова прокряхтел дед. Он склонил голову на бок, как собака, словно бы прислушиваясь к чему-то в глубинах своего родного подвала. Блестящие глаза скользнули по лицам мальчишек, по площадке и остановились на трансформаторной будке. Потом хитро мигнули и губы расплылись в пурпурной улыбке, обнажившей черные пеньки редких зубов. – С недавнего времени тут, поди?
Мальчишки переглянулись. Где-то лязгнула подъездная дверь. Если четвертый – Жанка домой побежала, а если пятый – к Маринке. Серого она не жаловала, поэтому… да он и в лагере был.
Первым решился заговорить Тимохен.
- Я уже полгода. А они – на месяц раньше заехали…
- На полтора, - поправил Илья, - Только мы вас здесь никогда не видели.
Дед облизнул губы. Потом он порылся за пазухой, вытаскивая прозрачный пакет с табаком и скомканный кусок газеты. Под любопытными взглядами он снарядил маленькую самокрутку, похлопал по карманам и глянул на детей.
- Спички есть?
Те отрицательно покачали головами.
- В ваши-то лета, я завсегда со спичками был, - разочарованно пробормотал дед, прибрав пакет и выудив дешевенькую зажигалку. Прикурив, он пустил дымно колечко. – А что за тетеха тут визжала?
- Жанка?
- Ну?
- Убежала она…
- А родителям не…?
- А вы бандит?
Дед захохотал, потом сорвался в кашель и, наконец, утирая выступившие на глазах слезы, ответил:
- Не-е, пострельцы, я не бандит. Но все равно не говорите родителям, а то меня… хмм… прогонят.
- За что? – спросил Тимохен.
- Ну, дык, нельзя в подвалах жить, да и не могу я уйти отсюда, здесь ведь за Базилем слежу! Меня прогонят – Базиль вылезет, - дед кивнул в сторону бежево-красного домика. – Во-он там и живет.

а что за страшный Базиль?
Пиши продолжение, буду читать

Угу. Буду писать, по возможности. Уже месяц ничего не писал, а тут, иду вчера на тренировку, скилы свои джедайские качать, смотрю – в одном из двориков – совершенно клоунская трансформаторная, обшитая сайдингом. Я когда маленький был, так мы про свою трансформаторную чего только не выдумывали, благо – двери всегда закрыты были.
Хмм… а почему это Базиль – обязательно «страшный»? ;)