Прекрасный солнечный, июньский день. Приятный освежающий ветерок дует прямо поверх его волос. Перед глазами проносятся десятки машин, чей рев уже начинает резать раскалывающиеся от боли голову. Он должен быть тут уже сорок минут назад пронеслось в голове Павла, нет, не пронеслось, эта мысль не выходила из его головы, и постепенно резала его мозг на частички, которые с каждым разом становились все меньше и меньше.
Вот автобус в ярко зеленых тонах с бежевой обойкой посреди – подмигнул ему своими карими глазами, давая понять, как он не одинок в этом мире, наполненным удивительными различными вещами. И его мягкий шарф, который он носил с собой даже летом, всячески пытался поддержать и подбодрить его. Расслабься, Пашка, говорил он ему, все еще образумиться, будет все как раньше, прилетит твой ангел на маленькой белой ниточки и мы закружимся в его небесной карусели. Его голос звучал как эхо, которое все отдалялось и отдалялось, а перед глазами мелькали лишь улыбающиеся лица пешеходов которые, проходя мимо, снимали свои широкополые шляпы, дабы выразить свое глубокое уважение к его персоне.
Он уже здесь подумал Пашка, увидев приближающуюся к нему белую пелену в центре который был ангел с большими белыми крыльями, и глазами которые сияли как сотня ярчайших небесных светил.
Он ближе и ближе и вот уже свет и тепло разливается по всему его телу, приятная легкость, благодаря который он оторвался от земля и взлетел вслед за своим ангелом…
Земля все ближе и ближе уже не затормозить, не зависнуть воздухе, не набрать нужную высоту. Один лишь крик в голове «как, как, зачем?» но приближающаяся земля не дала завершить до конца эту мысль.
Приятное чувств открывающихся глаз, которое дает понять, что ты еще в мире живых. Но первый взгляд в потолок заставляет проснуться томящуюся где-то в глубинах тела, до сей минуты старую знакомую, которая своей большой железной трубой начинает колотить прямо по вискам.
Или это уже ад, я же не знаю, промелькнула мысль в раскалывающейся голове Павла. Ни кто же не видел ада, никто не может точно сказать какой он на самом деле.
Он даже решил, что громадны кипящие смолою котлы были бы намного приятнее этого.
В течении некоторого временя, он уже поверил в реальность того что вечность будет посвящена только лишь этой чугунной трубе. Но вот капля воды упавшая и скатившаяся по его дрожащему лицу воскресила надежду на то, что он еще увидит хотя бы малую часть настоящего, живого мира.
Еще несколько капель смогли разбудить в нем некоторою способность осознания реальности вещей.
Он пытался вспомнить начало, с чего началась эта игра, которая вот уже должна подойти к концу. В воспоминаниях были лишь фрагменты отдельных картин:
Теплое море, с накатывающимися на берег волнами, холодное озеро с падающим, злобным отражением месяца, на неподвижную водную гладь. Вот прекрасный летний завтрак теплый горячий чай с порезанными кусочками бородинского хлебушка и рядом пышная булочка мягкого белого батона. Ах, как жаль, что этого больше не стало.
В воспоминаниях пронеслось те мгновения, в которых они исчезали друг за другом в белой пелене, из которой ангел рассыпал белоснежную дорожку снежной пыли.
Он вспомнил себя подавшим в отставку королем, у которого был лишь один ход, что бы избежать мата. Но буква «Г» слишком непредсказуемая и доски бывает порой мало, что бы построить иллюзию несуществующих преград.
Но все же он - последнее звено из большой цепочки, которая рассыпалась час от часа. Но это не самое начало, которое так и хотел вспомнить Паша.
Его мысли терялись среди этих фрагментов, которые уносили его все дальше и дальше от этой реальности в глубину огромной черной дыры.
Он так надеялся, что хоть в конце нее все же будет тот кусочек его жизни, когда он впервые ступил на черно белый ковер. Но проплывали лишь победы и поражения, ходы умные и не очень. Но вот в вдалеке от этой кружащийся с бешеной скоростью, в одну сторону карусели, он увидел то, что казалось, исчезло из его сознания уже многие годы назад.
Это были фрагменты, не окутанные белым ангельским плащом, а пышущие полной гаммой цветов.
Тут он понял, что в его руках зажата последняя пешка, возможно, стоит дать ей отработать свою благородную работу.
Может и в ее памяти проснуться времена королевской жизни.
«Да мы вместе» прозвучало в его голове, так мы сильнее.
Последние минуты, когда еще можно было что-то предпринять, и тогда они решили сделать последний ход вперед, пусть и безнадежный, но это шанс, а вдруг его не забыли, там у себя, может еще хоть кто-то да помнит его великие походы, может хоть кто-то встанет на их сторону. Последний ход в пустоту, сквозь пелену снежного фонтана, за которым и будет та последняя битва, способная восстановить всех на свои законные места.
Но это лишь мысленный образ перед безжизненно закрывающимися глазами, в которых по-прежнему была надежда на победу…
