Воздух мелкой наждачкой драл горло. Хлопья снега водили безумный хоровод, перед глазами стремясь закрыть собою все небо. Холод мягкой, мохнатой лапкой забирался под куртку и настойчиво скребся вдоль позвоночника...
— Дыши —, Итан тыкал кислородной маской —, дыши скотина. Не вздумай мне тут помирать. Понял....
— Спекся — , в поле зрения появляется Поуль —. Русская сволочь . Решил помереть за десять километров до цели.
Поуль выглядит страшно. Лицо все черное от непрекращающегося ветра, на светлых усах висят мелкие прозрачные сосульки. А в некогда безмятежно-голубых глазах плещиться темная и густая ненависть. Он ненавидит меня сейчас и готов бросить здесь ,чтобы я помер... вот только Итан.
— И не надейся, ублюдок —, губы трескаются, и я чувствую привкус густой теплой черной крови, которая моментально замерзает —. Я может, и сдохну, но только после тебя.
Слова выплескиваются густой , почти осязаемой волной ненависти и сразу становиться легче. Итан надевает мне маску, и живительный кислород врывается мне в легкие.
Я делаю слабую попытку подняться.
— Лежи уж —. Поуль присаживается рядом и легким движением руки удерживает меня на месте —, Русский... вам всегда надо кого-то ненавидеть. Только тогда вы совершаете не возможное. Верно, Итан? — Поуль усмехается, но я все еще вижу ненависть в его глазах..
Густую, черную, обволакивающую и липкую ненависть.

***************

Сначала я познакомился с Итаном.
Свел нас во время какой-то корпоративной пьянки мелкий, юркий и всюду сующий свой конопатый нос Сега. Вообще-то при чужих людях, которые изредка появлялись на наших вечеринках мы называли его уважительно — Сергей Владимирович, но для своих он уже стал своим в доску... Сегой то есть.
— Знакомься —. Сега возник в курилки и не довольно повел носом —. Это Итан. Коуш Итан. Он сын великой и демократичной страны... Америки значит.
— Вообще-то я из Канады —, спокойно ответил, выходя из-за спины Сеги Итан. По-русски он говорил безукоризненно, что сразу выдавало в нем иностранца —. У нас то же есть демократия, но она еще не дошла до стадии маразма. К счастью...
И он улыбнулся совершенно голливудской улыбкой.
— Ни суть важно, — снова встрял неугомонной Сега. — Америка, там... или Канада, — он театрально взмахнул рукой. — Итан — вот именно с этим человеком я жаждал тебя познакомить. Совершенно чокнутая, сошедшая с ума и склонная ко всем авантюрам личность. Я думаю, вы друг другу понравитесь.
Не знаю понравился ли я Итану, но он мне сразу приглянулся. Чувствовалась в нем черта, которую я всегда уважал в людях.
Итан вытряхнул из серебристого портсигара легкую, длинную сигарету и, устроившись в глубоком кресле напротив меня, чиркнул изящной черной зажигалкой.
Где-то минуть пять мы с интересом играли в гляделки. Я рассматривал Итана от лакированных ботинок и отутюженных до стрелок брюк — до светлого пиджака и аккуратной, правда, слегка длинноватой прически. Думаю, он с таким же вниманием изучал меня...
— Ну.... перейдем на ты или будем выкать? — спросил Итан туша сигарету в полной бычками пепельнице.
— Думаю на ты.
— Хорошо,— Итан прикурил новую сигарету и картинно сделал из дыма кольцо. — Значит ты склонен к авантюрам?
— Зависит от самой авантюры и от компании авантюристов.
— Думаю эта тебе понравиться.
Итан полез во внутренний карман пиджака и, с легким полупоклоном, протянул мне бумагу. Где-то с минуту я изучал ее, а потом нервно рассмеялся.
— Знаешь... пускай даже Сега и сказал что я сумасшедший, но я же не чокнутый.
— Не вижу принципиальной разницы.
— Но подумай сам... нет, это полный бред. Этого не может быть...
— ...потому что быть не может, — улыбаясь, подхватил Итан. Затем, тщательно затушив сигарету, он доверительно нагнулся ко мне. — А если я скажу, что знаю, где это. У меня есть точные координаты, снаряжение, транспорт... нужны только безумные спутники...
— Согласен, — ответил я. Подумал, поглядел на бумагу. — Точно согласен.

**************

— Нам нужно его бросить. — горячий и злой шепот Поуля выдергивает меня из полудремы. — Я вообще не понимаю Итан, зачем ты его потащил с нами. Мы с тобой хорошо сработанная команда. Не ужели не дошли бы вдвоем?
— За то, что ты сейчас говоришь — я должен тебя пристрелить. Сразу. На месте, — голос Итана так и льется не прикрытой неприязнью. — Думаешь если бы свалился ты, то он поступил точно так же... вот я и думаю, что он бы тебя выволок.
— Но он тормозит нас, — чуть не плача сказал Поуль.
— Значит, придем позже.

***************

— И зачем Итан тебя берет. — В голосе Поуля сквозит пренебрежение и легкая неприязнь. Он стряхивает пепел в узорчатую и до блеска вымытую пепельницу.
— Бог троицу любит, — миролюбиво говорю я и развожу руками.
— Так то Бог...
Мы сидим в просторном кабинете Итана, который нас представил и, извинившись, торопливо вышел... У него была куча дел, которые требовали его неукоснительного присутствия.
— Нет... я все-таки не понимаю, — в голосе Поуля проскальзывает легкая обида. — Мы с ним прекрасно сработанная команда и тут он звонит и заявляет, что с нами идет русский... подумать только. Русский.
— Слушай если тебя что-то не устраивает — иди и говори это Итану. Мне тоже не улыбается проторчать несколько месяцев в горах с напыщенным индюком, чьи национальные чувство коробит мое скромное происхождение, — начал закипать и я.
Поуль раздраженно выдернул из пачку очередную сигарету. Прикурил. Руки его дрожали.
— Ладно. Я погорячился, — примирительно заговорил я,— ты не такой уж и индюк.
Он ошарашено уставился на меня и вдруг громко расхохотался. Сигарета в его руках сломалась.

*****************

На бумаге, которою мне дал Итан рисунок. Даже не рисунок ... старинная гравюра какого-то сумасшедшего средневекового монаха.
Нет... даже не гравюра. Это мировоззрение целой эпохи. Идея, которою положили на алтарь одержимости и веры.
Рисунок выполнен старательно и тщательно. Такое ощущение, что рисовавший его монах и в самом деле все это видел. А может и впрямь видел.
Конец мира. Он заканчивается огромной прозрачной стеной, сквозь которою видно такие близкие и совсем не холодные звезды. Они же теплые на самом деле, вот только не для людей.
И вот сквозь эту стену проломился, пробился какой-то чокнутый монах. Он, словно спятив от изумления, свесив голову, наблюдает, как под огромным земным диском взмахивает хвостом гигантский, просто невообразимых размеров кит...
А за его спиной течет простоя жизнь. Люди вспахивают поля, строят дома, играют свадьбы и празднуют дни рождения. Они мирятся и ругаются, объединяются и объявляют войны... Людям, в сущности, нет дела до невероятного открытия этого монаха.
У них своя жизнь.

*******************

— Когда мы вас нашли, вы постоянно твердили, что они были правы. Позвольте вас спросить — кто был прав и в чем?
— А вы готовы меня услышать? — сказал я и прикурил новую сигарету.— Итан перед смертью сказал мне, что я должен молчать, и я намерен сдержать слово, данное человеку, который умер у меня на руках.
— Медсестра писала в отчетах, что в бреду, вы говорили про край света... что вы его достигли. Что вы можете нам сказать про это?.. Вы действительно видели звезды и ангелов с херувимами, что их начищают до блеска?
Я сделал судорожную затяжку и промолчал
— Но с вами шел еще один человек. Поуль Вагнер. Вы хоть можете сказать, что сталось с ним? Или Коуш Итан велел не говорить вам и этого?
— Ну почему же. Поуль остался там. На нашей точке. Он сказал, что ему не куда больше идти. Он дошел до края...— я стряхнул пепел в полную пепельницу и повел плечами... Кресло все же было жутко не удобным.
— Коллеги... пред нами яркий пример замалчивания трагедии в группе. Видимо случилось, что-то настолько нескладывающееся в сознание и воспитание этого человека, что его сознание просто отвергло действительность и сочинили красивую сказку про поход на невиданный край света... Вы со мной согласны?
— Господи, — я раздражено тушу почти целую сигарету,— если вы уже все решили, то почему продолжаете меня здесь держать? Отпустите... мне пора.
— Куда?
— Назад. Вы понимаете мне надо назад. Я обещал Поулю, что приду не один.
— Вы так уверены в существовании своего края света... в своей крайней точке существования нашего мира?
— А почему вы уверены, что ее нет?

КОНЕЦ